Фолликулярные новообразования в щитовидной железе с папиллярными ядрами, или NIFTP – это вид опухоли, которая раньше считалась разновидностью рака, но была переведена в другую категорию коллегией врачей. Источник: Юрий Никифоров.
Международная коллегия врачей приняла решение, что разновидность опухоли, ранее классифицированная как рак, больше не считается раком.
В результате они официально присвоили этой опухоли другую категорию, благодаря чему тысячи пациентов избавлены от необходимости удаления щитовидной железы, избегут лечения радиоактивным йодом, а также регулярных визитов к врачу – всего, что было направлено на лечение опухоли, которая с самого начала не представляла угрозы.
В журнале JAMA Oncology было опубликовано их официальное заключение и все данные, на основании которых оно было сделано. Ожидается, что данная инициатива повлияет на судьбу 10 000 тысяч из 65 000 тысяч пациентов, у кого был диагностирован щитовидный рак в Соединенных Штатах. Это также дает больше оснований для требований о ре-классификации некоторых других форм рака, включая очаговые поражения груди и простаты.
Опухоль, о которой мы говорим, это небольшая припухлость в щитовидной железе, полностью окруженная оболочкой волокнистой ткани. Коллегия утверждает следующее: ядро в этих клетках похоже на раковое, но клетки не вырвались из своей оболочки, что делает операцию по удалению щитовидной железы с последующей терапией радиоактивным йодом нецелесообразной и небезопасной. Теперь опухоль переименована. Вместо «Инкапсулированная фолликулярная разновидность щитовидной раковой опухоли с папиллярными ядрами», опухоль теперь называется «Бескровное фолликулярное новообразование в щитовидной железе с папиллярными ядрами» или NIFTP. Из определения исключено словосочетание «раковая опухоль».
Многие эксперты в сфере раковых исследований утверждают, что ре-классификация весьма запоздала. Уже несколько лет подряд врачи предпринимают попытки изменить категорию небольших образований в груди, легких и простате, среди прочих, и исключить из их названий слово «раковая опухоль». Однако, кроме переименования опухоли мочевых путей на ранней стадии в 1998 году и опухоли яичников и шейки матки более 20 лет назад, только специалисты по исследованию щитовидной железы решились отстоять свою точку зрения и преуспели.
В действительности, говорит доктор Отис Броули, главный врач в American Cancer Society, изменения в названиях произошли, но в сторону ухудшения, на основании научных исследований. Предопухолевые образования в груди теперь известны как рак первой стадии. Маленькие очаги поражения простаты на ранней стадии стали называться ракообразными опухолями. Тем временем на снимках, получаемых при проведении ультразвука, МРТ, томографии появляется все больше и больше маленьких «раковых опухолей», в особенности щитовидных узелков.
«Если это не рак, то не нужно называть это раком», — говорит доктор Джон С.Моррис, избранный президент American Thyroid Association и профессор клинической медицины в Mayo Clinic. Доктор Моррис не был в составе коллегии по присвоению новых названий.
Доктор Барнетт С.Крамер, директор отделения по профилактике рака в National Cancer Institute, говорит: «Среди врачей нарастает обеспокоенность тем, что многие из понятий, которыми мы пользуемся, не совпадают с нашим пониманием биологической природы рака. Называть пораженные участки раком, когда они определенно им не являются, может привести к нецелесообразной и опасной терапии».
В больших медицинских центрах многие пациенты с фолликулярным щитовидным раком получают агрессивный вид терапии. Но, как говорят эксперты по изучению щитовидной железы, это далеко от нормы в других частях страны и других странах.
Проблема в самом слове «рак», говорит Доктор Райан Р. Хоген, специалист по щитовидному раку в Университете Колорадо, штат Денвер, кто также не был участником коллегии по присвоению новых названий.
«Если оставить в названии болезни «рак», то отношение к ней будет агрессивным», — говорит он.
Перераспределение категорий заболеваний началось два года назад, когда доктора Юрия Никифорова, вице-председателя отделения патологии в Университете Питтсбурга, попросили поделиться мнением при рассмотрении случая щитовидной опухоли у 19-ти летней женщины. Опухоль была полностью погружена в оболочку и долю щитовидной железы, в которой она находилась, пришлось удалить, чтобы подтвердить диагноз.
За последние десять лет доктор Никифоров наблюдал за тем, как патологи начали классифицировать бескровные опухоли как раковые и приписывали все изменения состояния к редким случаям, при которых опухоли у пациентов вырывались из оболочки, но они не получили агрессивную терапию и умерли от щитовидного рака. В этой связи обеспокоенные врачи начали приравнивать все опухоли, состоящие из клеток с ядрами, похожими на раковые ядра, к раковому заболеванию. Но история этой молодой женщины лишила доктора Никифорова терпения.
«Я сказал хирургу, моему хорошему другу: «Это опухоль с низкой степенью злокачественности. Больше ничего делать не нужно». Но хирург ответил, что в соответствии с практическими указаниями, ему нужно удалить щитовидную железу этой женщины и провести терапию радиоактивным йодом. А женщине придется проходить регулярные проверки у врача всю свою жизнь.
«Я сказал «Хватит. Кто-то должен взять на себя ответственность и остановить это сумасшествие», — говорит доктор Никифоров.
Он созвал международную коллегию экспертов – 24 заслуженных патолога, два эндокринолога, хирург щитовидной железы, психиатр, который знал какой эффект на человека производит диагноз «рак» и пациент. Для рассмотрения коллегией было собрано несколько сотен случаев из множества медицинских центров по всему миру – пациенты, чьи опухоли были внутри волокнистой оболочки и опухоли, вырвавшиеся из оболочки. Все согласились с тем, что в соответствии с действующими критериями, в каждом из этих случаев пришлось бы поставить диагноз «рак». И все пациенты находились на наблюдении в течение по меньшей мере 10 лет. Пациенты же с фолликулярной опухолью не получали никакой терапии после удаления опухоли.
Ни у кого из пациентов, чьи опухоли остались внутри оболочки, не было найдено следов раковых клеток после 10 лет. Но у некоторых из пациентов, чьи опухоли вырвались из оболочки, перенесли осложнения, а для кого-то это закончилось смертью от щитовидного рака, несмотря на терапию.
«В исследовании утверждается, что дело не в наличии конкретных признаков у ядра, а в наличии заражения клеток, и это становится решающим фактором в определении опухоли как раковой или нет», — говорит доктор Никифоров. У пациентов, чьи опухоли содержатся внутри оболочки «отличные шансы на улучшение». «Им не требуется удаление щитовидной железы. Им не требуется радиотерапия. И им не нужно проходить проверку у врача каждые 6 месяцев».
Но если эти опухоли не раковые, как же их следует называть?
«На голосование было представлено 10 разных вариантов названия, прийти к единому мнению было тяжело», — говорит один из участников коллегии доктор Грегори В. Рэндолф, директор клиники, специализирующейся на операциях щитовидной и паращитовидной железы в Harvard’s Massachusetts Eye и Ear Infirmary. «В конце концов все согласились на варианте NIFTP, отчасти потому что это сокращение»,- которое он произнес как «Нифт-Пи», — «И звучит привязчиво» — сказал он. Он также добавил: «Новое название, изменение категории – это просто класс», потому что позволит однозначно определять маленькие узелки в щитовидной железе как доброкачественные.
Доктор Рэндолф и его коллеги предоставили свой отчет в журнал Thyroid, в котором сообщается, что 8 ведущих профессиональных сообществ со всего мира подписались под ре-классификацией и признали новые названия. Также сообщается о том, что, возможно, врачи стали пренебрегать принципом «сначала, не навреди» при лечении пациентов с такими опухолями так, если бы у них был бескровная раковая опухоль.
Доктор Никифиров говорит, что он с радостью сообщает пациентами, у кого была диагностирована опухоль, которая теперь принадлежит к другой категории, что с самого начала у них не было рака.
В медицинском центре Университета Питтсбурга он вместе с другими врачами собирается начать пересматривать медицинские записи и гистологические заключения, чтобы найти бывших пациентов и связаться с ними. Он считает, что в медицинском центре было примерно от 50 до 100 таких случаев за каждый год работы. Им больше не нужно приходить на регулярные проверки у врача. Они избавятся от нависшей угрозы рака, которая появилась с этим диагнозом.
Доктор Никифоров также сказал: «Сообщать об этом своим пациентам – это моральный долг врача».